Чай у крестьян и рабочих. Часть II-ая.

Ставь чайник, если любишь чай! Мы продолжаем нашу охоту на любителей попить чая в дореволюционной России.

9. От Транссиба до московских скотобоен и типографий.

Чай восполнял организм человека при скудном питании. Эта его особенность была востребована по всей необъятной Российской империи.
В Сибири рабочие, в начале ХХ века, при строительстве Транссиба, по свидетельству одного из иностранных специалистов (которое приводится в статье А. Донгарова), «питались, в основном, мясом, и пили огромное количество чая».
Чай в XIX веке пили не только мастеровые, но и, к примеру, работники Московских скотобоен, для которых было характерно потребление чая дважды в рабочий день и трижды в выходные и праздничные дни.

10. Бухгалтеры или печатники?

Во времена СССР и Новой России одна из тем для бытовых анекдотов - любовь к чаю с печеньем у работниц бухгалтерий. А вот в дореволюционной России чай любили работники типографий.
Один из московских типографских работников, в своих воспоминаниях, так описывал обычное потребление: «Рабочий день начинался с шести часов утра и оканчивался в восемь часов вечера, с часовым перерывом на обед, что составляло чистых 13 рабочих часов. Для учеников он начинался значительно раньше: нужно было натаскать воды на кухню, наколоть дров, начистить картошки и приготовить все остальное, что полагается для обеспечения рабочих питанием к утреннему чаю, обеду и ужину» .
При этом типографским рабочим «к утреннему чаю белого хлеба не полагалось, только черный; чай заваривался в общий чайник, сахару выдавалось по два фунта в месяц на человека».

11. Чай у слесарей и их учеников.

Во второй половине XIX века чай также часто потреблялся учениками отдельных слесарей, о чём свидетельствуют воспоминания одного из рабочих о своих юношеских годах, которые пришлись на вторую половину XIX века.
Обратимся к воспоминаниям тех лет. Автор указывает, что был учеником у немца-слесаря. Рабочий день «наш был с 6 часов утра до 8 часов вечера с перерывом в 1 час на обед, 1/2 часа на утренний чай – мальчикам одна кружка чаю, полкуска сахару и черного хлеба ломоть; вечером, в 5-м часу, полудничали [полдник, - так в тексте, – И.С.]: давали по ломтю хлеба; на этот перерыв полагалось полчаса».
Позднее питание у учеников этого слесаря заметно улучшилось, и «вместо полудничанья [так в тексте – И.С.] с ломтем хлеба был введен чай».

12. Рабочие проставляются алкоголем и чаем.

Рабочая среда Старой России имела и некоторые особенности. Их часть, в изменённом виде, просуществовала даже до наших дней.
К примеру, в рабочей среде города Москвы, второй половины XIX века, были достаточно сильно распространена практика «вспрысков» (некоторый аналог современного понятия «проставиться»).
В частности, «по окончании учения бывший ученик, ставший мастером, «на выходе» устраивал спрыски, то есть угощал старших мастеров вином и чаем, и с того времени какой-нибудь Ежик или Лодырь становился Иваном Ивановичем и Василием Ивановичем. Спрыски полагались не только с вышедших из учеников, но и всякий, вновь принятый хозяином мастер обязан был устроить эти спрыски для мастеров, в среду которых он вступал».
Разумеется, чай на такого рода мероприятиях был не на первом месте. Однако, то, что его часто упоминают в воспоминаниях также не случайно.

13. Лошадники и чай.

Московские лошадники второй половины XIX века за водкой и чаем проводили достаточно существенное время в обсуждении достоинств своих и чужих лошадей.
Отдельные праздники московских лошадников, такие как осенний августовский московский праздник, который проходил перед церковью Флора и Лавра, также заканчивался «чаепитием», хотя отнюдь не только чай был в ходу на таких встречах.
Опять чай и водка идут параллельно, как братья-близнецы, в воспоминаниях о том времени.

14. Чай на петушиных боях.

Некоторая часть жизни Старой Москвы уже давно ушла в прошлое. Петушиные бои - отнюдь не только одна из специфических забав прошлого. Вокруг этого довольно жестокого развлечения крутилась бурная экономическая жизнь: шла торговля петухами, ставки, заключались пари на крупные суммы, и прочее.
Просто пройти мимо и не обращать внимание на эту часть городской экономики мы, разумеется, не можем. Тем более, что чай занимал большое место в повседневной жизни организаторов, участников и просто любителей петушиных боёв в Москве в XIX века.
Важно отметить, что большая часть публики, среди любителей петушиных боёв, была малообеспеченной. Употребление чая этими бедными людьми недвусмысленно указывает на доступность этого напитка для населения.
Одним из авторов, которые описывали петушиные бои в Москве, был В.Н. Соболев, который отмечал: «Как видите, в числе членов [любителей петушиных боёв. – И.С.] преобладал большей частью небогатый простой люд. Общество это собиралось обыкновенно где-нибудь в трактире, где чинно рассаживалось за столики и вело нескончаемую беседу о петушиной охоте и о боевой птице, попивая кто чаек, а кто водочку, преимущественно очищенную и рябиновую».
Всё тот же В.Н. Соболев описывает чаёвничание любителей петушиных боёв: «Половые у дверей приветствуют каждого входящего поклонами и спешат подавать заветные пары чая или, кому требуется, и очищенную [водку] или рябиновку, так как из так называемой жизненной эссенции только эти два сорта преобладают между охотниками плебейского отдела. Но вот трактир скоро наполнился охотниками. Хозяин сам, конечно, заклятый охотник, поэтому он со всеми на короткой ноге и знает все их клички; половые его также знают всех своих гостей. Все охотники сидят чинно за столами, забавляясь [курсив так в тексте. – И.С.] большею частью чайком».
Среди всё тех же любителей петушиных боёв был распространён обычай угощения чаем при победе с большим выигрышем: «Затем вся честная компания отправляется в трактир, там предстоит угощение, и если выигрыш был значительный, то хозяин победившего петуха угощает всех охотников на свой счет чаем и водкой; отказаться от этого угощения никто не вправе, потому что оно введено обычаем и предлагается на охоте».
Конфликты среди участников петушиных боёв также в XIX веке было принято решать за чаем: «… таким образом на петушиной арене произошло самое ожесточенное побоище двух петухов и двух их хозяев, которых, однако же, скоро розняли [так в тексте. – И.С.] хохотавшие охотники. Спустя четверть часа оба дравшиеся охотника сидели в трактире вместе и дружно попивали чаёк. На замечания; же, что они уже успели помириться, они простодушно отвечали: «Мало ли что бывает, в охоте сам себя не помнишь»».

15. Торговцы книгами (букинисты).

Существенное место чай занимал и в быту московских букинистов, многие из которых пили чай до или после работы.
Современник событий рассказывал: «Бывало, вывезет товар на Смоленский рынок, свалит его и свободно идет в трактир чай пить или стремится на Никольскую к Василию Львовичу Байкову есть городские пироги, отлично зная, что никакой вор его книг не украдет, а если украдет, то и сам не обрадуется».
При этом более крупные торговцы книгами, издатели-лубочники, перекупщики и распространители книг в Москве собирались в трактире Колгушкина, на месте которого позднее был выстроен Лубянский пассаж (на месте которого отстроен Детский мир). Строительство этого пассажа началось в 1882 году, следовательно встречи за парами чая были приняты, по меньшей мере, со второй половины 1870-х годов.
Многие книготорговцы Москвы уже в четыре часа дня расходились по трактирам и чайным «на беседу» или «на обмен мнениями».
Те же букинисты, проводившие общие покупки книг, проводили в Москве за чайными столами и «вязки» - разделы общей покупки. Одним из любимых мест букинистов для «вязок» был трактир Абросимова на Малой Лубянке.

16. Чай у почтовых работников.

Чай настолько широко вошёл в жизнь и быт российских граждан, что с конца XIX века работники значительной части отраслей хозяйства не представляли рабочего дня без перерывов на чай. В ряде случаев потребление чая на рабочем месте снижало, по мнению работодателей, производительность труда.
В частности, в августе 1909 года одна из московских газет с возмущением сообщала читателям, что «распоряжением местного почтового начальства строжайше запрещено служащим [почтового – И.С.] 25 отд.[еления] (гостиница Метрополь) питьё чая во время службы, так как отделение чрезвычайно завалено работой, которую местный штат служащих выполняет с трудом. Остаётся ожидать запрещения обеда».
В публикации о запрещении чаепития на рабочем месте обращает на себя внимание хронологическое разделение потребление чая и обеда. В глаза бросается также язвительность публикации и сочувствие почтовым работникам, которых лишают права на чаепитие.
Можно, конечно, обратить внимание на то, что пить чай запретили работникам почты – представителям довольно престижной профессии, да к тому же отделению, которое работало при гостинице Метрополь. Однако, столь же легко указать и на массовое потребление чая наиболее бедными слоями населения дореволюционной России.
Кстати, любовь почтовых работников к чаю, пройдя через советский период, сохранилась и до наших дней. Порою, для того, чтобы убедиться в этом достаточно просто зайти на почту.

17. Чай на речных судах и у портовых грузчиков.

Обращает на себя внимание просьба каталей (так называли рабочих, занимавшиеся катанием бочек или подвозкой грузов) и носильщиков к подрядчикам и судовладельцам Санкт-Петербурга, об установке кипятильников для приготовления и питья чая: «… катали и носильщики с судов обратились к своим подрядчикам и судовладельцам с просьбой о том, чтобы они на судах установили кипятильники для питья чая. Большинство из хозяев на это согласились».
Ещё более важен даже не факт подобного обращения, а то, что эта просьба была услышана судовладельцами и подрядчиками портовых погрузочных и разгрузочных работ – это свидетельствует о том, что они осознавали важность чаепития для рабочего персонала, обеспечивавшего функционирование судоходства.
Существенное значение имеет и то, что портовые грузчики всегда оставались наиболее дешёвой и неквалифицированной рабочей силой и, при этом, потребление чая для них было крайне важно.
Для многих из них похлёбка, каша, хлеб и чай были наиболее верными друзьями их жизни.

18. Чай у торговцев вразнос и сотрудников системы общественного питания.

Торговцы мелочным товаром вразнос, которых было достаточно много в крупных городах Российской империи, особенно Москве и Санкт-Петербурге, также любили, особенно в зимнее время, попить чай в перерывах между торговлей.
Имеются любопытные воспоминания по Москве, в которых указывается на то, что во второй половине XIX века у торговых рядов на Красной площади зимой торговцы-разносчики любили попить чаю.
Участник тех событий отмечал, что закончив торговлю на морозе они «наедались вдоволь и затем пили чай, разливая [этот чай – И.С.] из огромных медных чайников по стаканам, которыми и грели озябшие на морозе пальцы».
Лица, работавшие на разных должностях в системе общественного питания крупных городов Европейской России второй половины XIX – начала ХХ веков также активно потребляли чай. Это уже не говоря о том, что «чаевые» составляли значительную часть дохода у половых и официантов; даже несмотря на то, что чаевые деньги перераспределялись всеми работниками ресторанов и, особенно, трактиров.
В дореволюционной прессе мы также встречаем массу указаний на потребление чая различными слоями населения. С середины XIX века и вплоть до 1917/1919 годов информация об употреблении чая проскакивает практически по всем профессиям и социальным группам: от чиновников до мастеровых, от воров и беспризорников до хлебопёков.

Соколов И.А., историк чая, кандидат исторических наук